По утверждению The National Interest, российская сторона проявляет интерес к положению дел в Западной Азии из-за близости Ирана к собственным границам и прикладывает усилия для того, чтобы на ее собственной национальной безопасности не отразился кризис в отношениях между Тегераном и Вашингтоном. При этом ее внешняя политика в отношении иранской стороны включает в себя три основных направления.
Первое направление деятельности напрямую связано с количеством мусульманского населения России и его способностью влиять на политические процессы в стране. В наши дни в России проживает около двадцати миллионов мусульман, и эта цифра удвоилась за три десятилетия. Россия должна предотвратить попадание этого населения в радикальные националистические группы, одновременно представляя их интересы. Таким образом, Россия обеспокоена тем, что Запад – или даже Иран – может вызвать политические и социальные волнения среди различных групп этого мусульманского населения. В прошлом западные страны подозревались в поддержке этих и других радикальных групп на российской территории. Москва также обеспокоена возможностью того, что шиитское и суннитское противостояние может разразиться на ее земле, и что одна из этих групп получит поддержку со стороны Ирана. Он не хочет становиться полем битвы в борьбе разных религий. В то же время Россия не хочет разрушать свои отношения с США.
Второе направление сосредоточено на областях, которые Россия рассматривает как часть сферы своего влияния. Это постсоветские государства, такие как Азербайджан, Туркменистан, Армения и другие страны региона, где Москва очень популярна, особенно среди некоторых политических и экономических элит. Эти элиты считают, что Россия может помочь им бороться с влиянием радикального политического ислама. В то же время у этих стран традиционно прочные связи с Ираном. Благодаря этому пересечению исторических, дипломатических и экономических связей, регион вызывает интерес как для россиян, так и для иранцев. Сотрудничество между двумя странами в основном сосредоточено вокруг регионов Кавказа, Каспия и Центральной Азии.
Третье направление деятельности связано с дублированием гуманитарных и экономических проблем, которые влияют как на Россию, так и на Иран. Эти опасения были опорными пунктами в истории взаимоотношений со времен Российской и Персидской империй. В настоящее время обе страны пытаются компенсировать свои неудачи, проводя политику, которая продвигает их собственные и уникальные цивилизации. В этой ситуации гуманитарная сфера является одной из стратегических, позволяющих преследовать долгосрочные цели.
Примечательно, что российско-иранские образовательные и культурные проекты удвоились с тех пор, как администрация Трампа объявила о своей стратегии в отношении Ирана. В то время как Соединенные Штаты были сосредоточены на том, чтобы “поставить Иран на колени”, Россия была сосредоточена на будущем. За последние несколько лет экономические связи между этими двумя странами укрепляются, а объем двусторонней торговли достигнет 2 млрд долларов в 2018 году.
Из всего изложенного издание делает вывод: Россия хочет сохранить свою позицию геополитического игрока и влиять на мусульманский мир, но не хочет вмешиваться в конфликты, связанные с этим миром. Таким образом, хотя у московских лидеров есть серьезные опасения по поводу Ближнего Востока, они по-прежнему видят преимущества сохранения стратегического партнерства с различными странами региона. Именно через эти партнерства они надеются оценить, сколько администрация Трампа готова заплатить, чтобы достигнуть своих целей.